Чем меньше денег, тем выше цена справедливости

Чем меньше денег, тем выше цена справедливости
Какая зарплата нужна для счастья?

Владислав Иноземцев, доктор экономических наук, директор Центра
исследований постиндустриального общества

Выступая на прошлой неделе с отчетом правительства в Госдуме,
Владимир Путин подтвердил приверженность плоской шкале подоходного
налога, введенной в России в 2001 году. «Конечно, — признал он, —
на первый взгляд, это не очень справедливо», но не стал убеждать
депутатов, что это справедливо «при более пристальном
рассмотрении». Премьер предпочел два иных аргумента. Во-первых,
отметил, что «когда мы ввели плоскую шкалу, поступления по этому
налогу за восемь лет возросли в 12 раз». Во-вторых, указал на
злоупотребления и признал, что «мы с вами не можем администрировать
должным образом — скорее всего… если мы вернемся к
дифференцированной ставке… опять никакой социальной
справедливости не будет».


Какая зарплата нужна для счастья?

Выступая на прошлой неделе с отчетом правительства в Госдуме,
Владимир Путин подтвердил приверженность плоской шкале подоходного
налога, введенной в России в 2001 году. «Конечно, — признал он, —
на первый взгляд, это не очень справедливо», но не стал убеждать
депутатов, что это справедливо «при более пристальном
рассмотрении». Премьер предпочел два иных аргумента. Во-первых,
отметил, что «когда мы ввели плоскую шкалу, поступления по этому
налогу за восемь лет возросли в 12 раз». Во-вторых, указал на
злоупотребления и признал, что «мы с вами не можем администрировать
должным образом — скорее всего… если мы вернемся к
дифференцированной ставке… опять никакой социальной
справедливости не будет».

Жаль, что глава правительства не верит в эффективность
администрирования. Зачем тогда число чиновников и работников
силовых структур в стране выросло за эти же восемь лет более чем в
полтора раза? Но важнее то, что в условиях кризиса стабильность
определяется не тем, сколько налогов соберут в бюджет власти. Она
определяется тем, ощущают ли себя граждане живущими в справедливом
обществе. Когда денег становится меньше, цена справедливости
растет.

Взглянем на мировую практику. Никто и никогда не любил налоги —
особенно там, где люди считали себя свободными. В 1895 г. Верховный
суд США объявил налог на доходы противоречащим Конституции
Соединенных Штатов. Чтобы ввести его вновь, в 1913-м пришлось
принять и ратифицировать 16-ю поправку к Конституции. Но вплоть до
середины 1920-х годов почти половину доходов бюджета обеспечивали
не налоги, а… таможенные пошлины (как сегодня в России).

Что же изменило ситуацию? Великая депрессия. Власти поняли: в
стране, где нет справедливости, не будет ни социального мира, ни
среднего класса, ни устойчивой экономики. И предельная ставка
подоходного налога, которая в 1928 г. составляла 24%, уже в первый
срок президентства Франклина Рузвельта была повышена до 63%, в
течение второго — до 79%, а к середине 1950-х достигла 91% (на
бонусы руководителей компаний, получающих поддержку от государства,
90%-ный налог восстановлен Конгрессом месяц тому назад). Заодно
повысили и налог на наследство — с 15 до 77%. И что? «Новый курс»
создал новую Америку — страну, где средний класс стал главной силой
общества, а число миллиардеров сократилось с 32 человек в 1928 г.
до 13 в 1968-м.

Сегодня Россия находится не в лучшей компании. Плоская шкала
подоходного налога существует только на Украине, в государствах
Балтии, Чехии, Болгарии, Румынии и Черногории. Ни одна из этих
стран не является лидером ни по уровню экономического развития, ни
по социальным гарантиям. Во всех ведущих державах налог
прогрессивен — причем низший и верхний уровни отличаются, как
правило, в 3-8 раз.

Нужна ли нам такая справедливость? Посмотрим на факты. В
2008 г. средняя зарплата россиянина составляла 15-17 тыс. руб. в
месяц. Добавим сюда дополнительные доходы — получим 20-22 тыс.
Итого 240-270 тыс. руб. в год. С них в России надо уплатить 13%.
Тут нам не позавидуешь. В Японии такой доход облагается по ставке
5%, во Франции — 5,5, в Бразилии — 7,5%, а в социалистической
Финляндии налог вообще взимается с дохода, превышающего 12,6 тыс.
евро в год. Зато максимальные ставки составляют в этих странах
соответственно 50, 45, 27,5 и 35% и применяются к доходам от 80-100
тыс. долл. в год. Сколько россиян получают такие зарплаты? Не более
2-3%. Поэтому нам завидуют богачи всего мира. И по числу
миллиардеров за эти восемь лет мы обогнали всех, кроме Америки, —
только сейчас многим из них приходится помогать государственными
деньгами.

Удивляет почему? Потому что только в России в 2006-2007 гг.
владельцы компаний умудрялись выплачивать в виде дивидендов… 100%
прибыли предприятия, а финансировать его «развитие» из внешних
займов. К тому же Россия — одна из немногих стран, где дивиденды
приравнены к прочим доходам и облагаются по ставке в 13% — а не
35%, как в США, и не 40-60%, как в Европе (а в ЕС, где компании
всегда направляли больше средств на развитие, не балуя акционеров,
сегодня меньше всего сетуют на отсутствие кредитов).

Но все это — экономические соображения. В ближайшие годы дивидендов
нашим богачам ждать не приходится. А большинству россиян не
удастся, видимо, сохранить и докризисные зарплаты. Поэтому олигархи
не потеряют от повышения подоходного налога слишком много, а
простые люди получат от его снижения (или отмены) средства, которые
им сейчас очень нужны. Мне кажется, пришло время пересмотреть
прежнюю практику — тем более что в большинстве стран от нее давно
отказались. И лучший момент для этого — время кризиса. Особенно
если правители — не олигархи. А в России они ведь не олигархи, что
видно по декларациям, которые президент и премьер опубликовали на
прошлой неделе. Поэтому не надо держаться за символы времени,
которое уже миновало.

Источник

Без рубрики

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *