Какая зарплата нужна для счастья?
Владислав Иноземцев, доктор экономических наук, директор Центра
исследований постиндустриального общества
Выступая на прошлой неделе с отчетом правительства в Госдуме,
Владимир Путин подтвердил приверженность плоской шкале подоходного
налога, введенной в России в 2001 году. «Конечно, — признал он, —
на первый взгляд, это не очень справедливо», но не стал убеждать
депутатов, что это справедливо «при более пристальном
рассмотрении». Премьер предпочел два иных аргумента. Во-первых,
отметил, что «когда мы ввели плоскую шкалу, поступления по этому
налогу за восемь лет возросли в 12 раз». Во-вторых, указал на
злоупотребления и признал, что «мы с вами не можем администрировать
должным образом — скорее всего… если мы вернемся к
дифференцированной ставке… опять никакой социальной
справедливости не будет».
Какая зарплата нужна для счастья?
Выступая на прошлой неделе с отчетом правительства в Госдуме,
Владимир Путин подтвердил приверженность плоской шкале подоходного
налога, введенной в России в 2001 году. «Конечно, — признал он, —
на первый взгляд, это не очень справедливо», но не стал убеждать
депутатов, что это справедливо «при более пристальном
рассмотрении». Премьер предпочел два иных аргумента. Во-первых,
отметил, что «когда мы ввели плоскую шкалу, поступления по этому
налогу за восемь лет возросли в 12 раз». Во-вторых, указал на
злоупотребления и признал, что «мы с вами не можем администрировать
должным образом — скорее всего… если мы вернемся к
дифференцированной ставке… опять никакой социальной
справедливости не будет».
Жаль, что глава правительства не верит в эффективность
администрирования. Зачем тогда число чиновников и работников
силовых структур в стране выросло за эти же восемь лет более чем в
полтора раза? Но важнее то, что в условиях кризиса стабильность
определяется не тем, сколько налогов соберут в бюджет власти. Она
определяется тем, ощущают ли себя граждане живущими в справедливом
обществе. Когда денег становится меньше, цена справедливости
растет.
Взглянем на мировую практику. Никто и никогда не любил налоги —
особенно там, где люди считали себя свободными. В 1895 г. Верховный
суд США объявил налог на доходы противоречащим Конституции
Соединенных Штатов. Чтобы ввести его вновь, в 1913-м пришлось
принять и ратифицировать 16-ю поправку к Конституции. Но вплоть до
середины 1920-х годов почти половину доходов бюджета обеспечивали
не налоги, а… таможенные пошлины (как сегодня в России).
Что же изменило ситуацию? Великая депрессия. Власти поняли: в
стране, где нет справедливости, не будет ни социального мира, ни
среднего класса, ни устойчивой экономики. И предельная ставка
подоходного налога, которая в 1928 г. составляла 24%, уже в первый
срок президентства Франклина Рузвельта была повышена до 63%, в
течение второго — до 79%, а к середине 1950-х достигла 91% (на
бонусы руководителей компаний, получающих поддержку от государства,
90%-ный налог восстановлен Конгрессом месяц тому назад). Заодно
повысили и налог на наследство — с 15 до 77%. И что? «Новый курс»
создал новую Америку — страну, где средний класс стал главной силой
общества, а число миллиардеров сократилось с 32 человек в 1928 г.
до 13 в 1968-м.
Сегодня Россия находится не в лучшей компании. Плоская шкала
подоходного налога существует только на Украине, в государствах
Балтии, Чехии, Болгарии, Румынии и Черногории. Ни одна из этих
стран не является лидером ни по уровню экономического развития, ни
по социальным гарантиям. Во всех ведущих державах налог
прогрессивен — причем низший и верхний уровни отличаются, как
правило, в 3-8 раз.
Нужна ли нам такая справедливость? Посмотрим на факты. В
2008 г. средняя зарплата россиянина составляла 15-17 тыс. руб. в
месяц. Добавим сюда дополнительные доходы — получим 20-22 тыс.
Итого 240-270 тыс. руб. в год. С них в России надо уплатить 13%.
Тут нам не позавидуешь. В Японии такой доход облагается по ставке
5%, во Франции — 5,5, в Бразилии — 7,5%, а в социалистической
Финляндии налог вообще взимается с дохода, превышающего 12,6 тыс.
евро в год. Зато максимальные ставки составляют в этих странах
соответственно 50, 45, 27,5 и 35% и применяются к доходам от 80-100
тыс. долл. в год. Сколько россиян получают такие зарплаты? Не более
2-3%. Поэтому нам завидуют богачи всего мира. И по числу
миллиардеров за эти восемь лет мы обогнали всех, кроме Америки, —
только сейчас многим из них приходится помогать государственными
деньгами.
Удивляет почему? Потому что только в России в 2006-2007 гг.
владельцы компаний умудрялись выплачивать в виде дивидендов… 100%
прибыли предприятия, а финансировать его «развитие» из внешних
займов. К тому же Россия — одна из немногих стран, где дивиденды
приравнены к прочим доходам и облагаются по ставке в 13% — а не
35%, как в США, и не 40-60%, как в Европе (а в ЕС, где компании
всегда направляли больше средств на развитие, не балуя акционеров,
сегодня меньше всего сетуют на отсутствие кредитов).
Но все это — экономические соображения. В ближайшие годы дивидендов
нашим богачам ждать не приходится. А большинству россиян не
удастся, видимо, сохранить и докризисные зарплаты. Поэтому олигархи
не потеряют от повышения подоходного налога слишком много, а
простые люди получат от его снижения (или отмены) средства, которые
им сейчас очень нужны. Мне кажется, пришло время пересмотреть
прежнюю практику — тем более что в большинстве стран от нее давно
отказались. И лучший момент для этого — время кризиса. Особенно
если правители — не олигархи. А в России они ведь не олигархи, что
видно по декларациям, которые президент и премьер опубликовали на
прошлой неделе. Поэтому не надо держаться за символы времени,
которое уже миновало.