Аграрий Николай Харитонов искал понимания по земельному вопросу
у агрария Виктора Зубкова. Но был разочарован… Первый
вице-премьер, он же председатель Совета директоров Газпрома далек
от дум о крестьянстве. На то есть некие «причины» и
«обстоятельства», предполагает Н.Харитонов.
– С чего начали разговор, Николай Михайлович?
– С того, что вручил Зубкову антикризисную программу КПРФ,
открыл в ней 9-й и 10-й пункты и сказал: прочтите, здесь – о
земельных отношениях. Мнение нашей партии и мое. В свое время
Ельцин раздал 12 млн земельных ваучеров под лозунги о том, что у
земли должен быть хозяин, частный собственник. Но за все эти годы
в собственность смогли оформить землю всего 3,8% держателей
ваучеров. Из года в год переносится оформление, а фактически
передача в частную собственность крестьянам земельных наделов,
бывших колхозных. Надеялись, что новый сельхозминистр Скрынник
наведет порядок.Аграрий Николай Харитонов искал понимания
по земельному вопросу у агрария Виктора Зубкова. Но был
разочарован… Первый вице-премьер, он же председатель Совета
директоров Газпрома далек от дум о крестьянстве. На то есть некие
«причины» и «обстоятельства», предполагает Н.Харитонов.
– С чего начали разговор, Николай Михайлович?
– С того, что вручил Зубкову антикризисную программу КПРФ,
открыл в ней 9-й и 10-й пункты и сказал: прочтите, здесь – о
земельных отношениях. Мнение нашей партии и мое. В свое время
Ельцин раздал 12 млн земельных ваучеров под лозунги о том, что у
земли должен быть хозяин, частный собственник. Но за все эти годы
в собственность смогли оформить землю всего 3,8% держателей
ваучеров. Из года в год переносится оформление, а фактически
передача в частную собственность крестьянам земельных наделов,
бывших колхозных. Надеялись, что новый сельхозминистр Скрынник
наведет порядок. Но и она, выступая недавно в Госдуме, говорила о
переносе… Какие тормоза мешают навести порядок с землей?
– И в самом деле, почему-то заводы, дома, пароходы передали в
собственность без проволочек. Почему же тянут с землей, которую
обещали передать сельским труженикам?
– Землю поделили на доли, а оформление их в собственность
превратили в хождение по мукам. Мое предложение Зубкову было таким.
Те, которые оформили свои наделы в собственность, пусть живут и
работают на этой земле. А остальную… Сегодня идеально ее
можно взять в государственную собственность. Выкупить эту землю и
прекратить бедлам, бесконечные унижения и оскорбления людей…
Было уже, что скупали у крестьян за две бутылки каждую долю. Да и
сегодня такие факты не исключены. Пора этому положить конец.
– Реакция Зубкова?
– Он спросил, где деньги возьмем. Да где, отвечаю, вон РАО
«ЕЭС» продали удачно. И с олигархами можно потолковать. Почему бы
их не склонить к подписанию займа на развитие агропромышленного
комплекса? И за эти деньги выкупить землю… Привел пример:
47-й, 49-й, 50-й, 52-й годы, государственный заем на восстановление
и развитие народного хозяйства после войны. Мама признавалась:
сынок, а мы не все хотели подписывать заем. Да и кому было
подписывать? Нищета после войны кругом была. Но приходил агент и
говорил: «Вера Семеновна, подпишите заем государственный, просит
товарищ Сталин». И рука сама тянулась к ручке подписать заем.
Возвращали его лет через 15–20. Рассказал Зубкову об этих
материнских воспоминаниях. Так тогда ж брали заем у людей бедных,
после войны. Но как он помог стране подняться! И все были в
выигрыше. Что же сейчас, говорю Зубкову, мешает подписать заем у
наших миллиардеров на развитие АПК? Все ж будем в выгоде, когда
страна обеспечит себе продовольственную безопасность.
Предлагал и другой вариант по земле. Не хотите, говорю, выкупать
земельные ваучеры – давайте размежевку земельных долей
проведем за счет государства. Без мук, быстро и решительно. Но
учитывайте, что капитализация земли, на которую уповает
правительство, может охватить только солнечные районы –
Ростовскую область, Краснодарский, Ставропольский края. Максимум
– 7 регионов, которые чуть похожи по почво-климатическим
условиям на США. А за Урал мало кто кинется. Давайте, обращаюсь к
Зубкову, что-то путное сделаем. Определенность с землей поднимет
настроение в деревне.
– Только деревень у нас, как показывает статистика, стало на
17 тыс. меньше. А уцелевшие пустеют.
– Об этом был мой второй вопрос. В деревнях жить стало
невмочь, нет работы, зарплаты. Мы сейчас говорим – кризис. А
в деревне он уже многие годы продолжается. Потому народ и
исходит… Есть отдельные колхозы, совхозы, которые благодаря
умным руководителям сохранили производственный потенциал. Но это
отдельные примеры. А нужна устойчивая система. Сколько можно
доказывать, что диспаритет цен изматывает аграриев? Ну хотя бы на
основные виды продовольствия – молоко, мясо, зерно –
установили нормальные закупочные цены, как в развитых странах. Они
потому и развиты, что там с крестьянами считаются. Почему в
Германии закупочная цена на 1 литр молока с содержанием 2,8% белка
1 евро? Это 44 рубля. А у нас сегодня – 6 руб.–6 руб.
50 коп. закупочная цена, а для личного сектора объявили, что
покупают молоко по 4 руб. за 1 литр. А солярка 20 руб. за литр. И
вы хотите, чтоб кто-то занимался личным подсобным хозяйством?
«Ну вы понимаете, это вопрос сложный. Как тут быть?..» –
отвечает мне Зубков. Да как быть – дайте, отвечаю,
крестьянину нормальную цену за сельхозпродукцию, устраните
диспаритет цен на технику, на обслуживание, на ГСМ. Снова ссылался
на Германию. Земля Магдебург. Там собрали озимой ржи по 64 центнера
с гектара. Государство закупило ее по 9 тыс. евро за тонну. У нас
– 1,5–2 тыс. руб. не дают за тонну озимой ржи. Почему?
Неужели нашему земледельцу было легче или дешевле вырастить рожь,
чем магдебургскому?
Молчит Зубков. Слушает.
А я и про коров напомнил. Их же на селе, считай, уже вырезали,
потому что пасти некому. В любой более-менее крупной деревне
осталось 15–20, редко – 30 коров. В войну в РСФСР было
дойного общественного поголовья коров 41 миллион. Сегодня –
около 9 миллионов. Откуда будет мясо, продовольственная
безопасность? «Да, – сказал Зубков, – я
согласен…».
– Есть же еще и вопрос сбыта продукции для сельчан. Они
нередко оказываются как в замкнутом пространстве: есть что продать,
а до рынков не добраться.
– Когда мы принимали закон о крестьянско-фермерском, личном
подсобном хозяйстве, я думал, что привлечем потребкооперацию к
организации кооперативного движения на селе. Еще остаются в
деревнях люди, которые хотели бы жить и работать на земле.
Кооперация могла бы им сослужить добрую службу. В чем ее изюминка?
Она могла бы стать гарантом между банком и сельским заемщиком своей
собственностью – паевыми, складами, рынками и другими
материальными богатствами. Могла бы снабжать население молодняком
птицы, поросятами, телятами для откорма. А осенью, минуя
посредников-перекупщиков, забирала бы по достойной цене у сельчан
бычков, баранчиков, кур, уток, гусей. Люди погашали бы кредиты,
спокойно работали, будучи уверенными, что их труд принесет и доход,
и перспективу на будущее. А сегодня в деревне не могут взять
кредит, потому что нет залога. Нет гаранта. Потребкооперация как
раз бы и пригодилась. Но тут государство обязано поддержать этот
механизм, как было в советское время. В Татарстане, кстати, Шаймиев
сохранил, как это было при Советской власти. И не прогадал…
Но во всероссийском масштабе потребкооперация свелась к одному
– «купи-продай».
– Вспомнил ли Зубков тот советский положительный опыт? Он же
успешно руководил совхозами «Красная славянка», «Раздолье»,
объединением совхозов «Первомайское» в Ленинградской области…
– Он все понимает. А говорит вдруг следующее: «Наверное,
будем типа того что Голландию, еще какие-то европейские страны
привлекать как инвесторов». Да причем тут Голландия, Виктор
Алексеевич? – отвечаю. У нас полно денег у себя дома. У нас
не хватает самой малости – политической воли.
Вот вы председателем правительства побыли, сегодня – первый
вице-премьер. Чтобы исторически было оправдано ваше пребывание на
столь высоких постах, давайте что-то путное для агропромышленного
комплекса сделаем. Если, конечно, эгоизм Газпрома не перекроет
проблемы АПК. Давайте резко, 15–20% расходной части бюджета
дадим селу, а потом потихоньку будем убавлять. «Нет, –
говорит, – не получится».
Да хотя бы заявите, что признаете агропромышленный комплекс
российской деревни жизнеобразующей отраслью, что российская деревня
– один из самых дорогих бриллиантов в короне российской
экономики. Ну дайте людям сигнал, что правительство знает,
вице-премьер знает о сельских трудностях. Скажите, какие меры будут
сегодня-завтра приняты. Вселите уверенность, чтобы люди могли
поехать на село. Определитесь в правительстве с землей, не дайте ей
погибнуть в руках спекулянтов. Оставьте сельхозугодья в
госсобственности. Пусть на ней выращивают хлеб те, кто хочет
работать на земле. Создайте конкурентоспособные условия жизни в
деревне. Люди поедут в деревню, мне пишут об этом граждане.
Если же пойти по пути капитализации земли сельскохозяйственного
назначения, то, говорю, поверьте, Виктор Алексеевич, мне, тоже
опытному аграрию, мы тогда долго-долго продовольственную
безопасность не восстановим. А продовольственная безопасность
– это суверенитет страны.
– И как Зубков отнесся к вашим доводам?
– Мне показалось, что он все знает… Но в силу каких-то
причин, обстоятельств не готов менять положение дел…
– Вы разочарованы?
– Да. Россия теряет последние шансы на возрождение своего
АПК.
Беседу вела
Галина ПЛАТОВА.
ВЫВОД: Курс правительства распродать российскую землю зарубежным
хозяевам. По крайней мере у меня такое впечатление.