Россия не всегда была социопаткой. Она была не самой приятной из
европейских стран XIX века, но она была нормально малоприятной
страной. Она отлично умела заключать союзы — один «Священный союз»
чего стоил — и хранить им верность. Ее прозвали «жандармом Европы»
за роль, сыгранную в 1848 году.
Прозвище обидное, но жандарм все-таки, в отличие от милиционера,
существо социальное. Это не означает, что в России лишь милиционеры
страдают социопатией. Просто у них есть табельное оружие, дубинки,
власть, а так они делают все то, о чем мечтают и остальные типичные
«россияне»: расстреливают, лупят, обирают окружающих.
Россия не всегда была социопаткой. Она была не самой приятной из
европейских стран XIX века, но она была нормально малоприятной
страной. Она отлично умела заключать союзы — один «Священный союз»
чего стоил — и хранить им верность. Ее прозвали «жандармом Европы»
за роль, сыгранную в 1848 году.
Прозвище обидное, но жандарм все-таки, в отличие от милиционера,
существо социальное. Это не означает, что в России лишь милиционеры
страдают социопатией. Просто у них есть табельное оружие, дубинки,
власть, а так они делают все то, о чем мечтают и остальные типичные
«россияне»: расстреливают, лупят, обирают окружающих.
Диагноз «антисоциальная психопатия» или «социопатия» ставится по
ряду признаков.
На первом месте — безразличие к правам других (включая
родственников и даже собственных детей). Не будем говорить пошлости
про басманное правосудие. Олигарх, который говорит, что ему в
России лучше, чем в Англии, потому что в России можно не соблюдать
законы, — социопат. Он не понимает, что можно укрыться от суда, но
нельзя укрыть своего ребенка от отравленного воздуха, от матерщины,
от произвола. И еще полбеды, если ребенок падет жертвой беззакония,
целая же беда — если ребенок станет героем беззакония и своему
одряхлевшему папочке устроит такую жизнь, что Тауэр покажется раем.
Каковым он, впрочем, в настоящее время и является.
Из справочника: «Антисоциальные психопаты не воспринимают нормы
морали. Лгут они совершенно беззастенчиво, часто склонны к
мошенничеству. В большинстве случаев ими движет своя собственная
выгода, но лишь в краткосрочном плане; долгосрочные и отдаленные
последствия своих поступков их мало волнуют».
Выгодно для России приобретение Абхазии и Южной Осетии? Выгодно
установить такой протекторат над Грузией, чтобы через нее Средняя
Азия не продавала свой газ Европе, чтобы мы оставались
монополистами? Выгодно — «но лишь в краткосрочном плане». Выгодно
взять у соседа денег на автомобиль и не отдавать? Выгодно — будет
автомобиль. А что не будет хороших отношений с соседом — социопату
неважно. Отношения и есть суть «социального», и этой сути социопат
боится как огня.
К России после 1917 года вполне приложима следующая характеристика:
«О своих собственных поступках социопаты никогда не сожалеют и не
склонны извлекать из них уроки… Выраженная склонность обвинять
окружающих или выдвигать благовидные объяснения поведению,
приводящему к конфликту с обществом». В случае с социопатией в
масштабе страны — обвиняют окружающие страны, конфликтуют с
международным сообществом. Вся рота, видите ли, шагает не в ногу,
одни Путин с Чавесом правильно маршируют!
Но есть еще вот что: «Обычно они (социопаты. — Я.К.) действуют
импульсивно и не склонны к планированию. Они не боятся угроз и
будущих наказаний и опасностей; своя и чужая безопасность их мало
волнует».
Разве это согласуется с гипертрофированным госпланированием и с
фиксацией на безопасности — от религиозной и продовольственной до
государственной?
В том-то и дело, что нормальный человек умеет вовремя остановиться,
а больного «несет». Глухой говорит слишком громко. Социопат не
понимает, что такое общественная безопасность, потому что он не
понимает, что такое общество. В итоге его органы безопасности
гипертрофированы и патологичны. Лубянка имеет такое же отношение к
безопасности общества и государства, как фаллоимитатор к «плодитесь
и размножайтесь».
Социопатия есть победа над социумом. На Западе жалуются, что социум
индивидуалистический, атомизированный, раздробленный? Пусть
приезжают в Россию — тут нет атомарности и индивидуализма! Правда,
тут нет и общества: сто миллионов социопатов не составляют
общества, как сто кроликов не составляют слона, сто зэков (или сто
надзирателей) не составляют парламента.
Когда в России победила социопатия? Надо смотреть на главные
праздники, а им остается день Октябрьской революции (с характерной
для социопата изощренностью это начало развала народного единства
сдвинуто поближе к 25 октября и названо «День народного единства»).
23 февраля — день создания армии социопатов, армии, которая начала
с того, что бежала от врага, а продолжила бесчисленными победами
над социально нормальными и в основном безоружными гражданами
России — крестьянами, интеллигенцией, предпринимателями. С точки же
зрения обрядовой, главный праздник коллективной социопатии — 9 мая.
В конце концов, революция и покраснение армии — сугубо внутренние
явления, а 9 мая — это праздник отделения России от союзников по
антигитлеровской коалиции, парад противопоставления себя всему
миру, в котором уже давно бывшие враги празднуют не победу или
поражение, а прощение и примирение.
08.05.2009 13:03
Священник Яков Кротов
Источник